Я не признаю прав Папы Римского, заявил Джон Уинклиф в суде перед епископами... Фрагмент книги Божьи Генералы
2 - Пламенные реформаторы. Я вытащу тебя отсюда за волосы
Уильям Кортенэй являлся известным и пользовавшимся уважением лондонским епископом - человеком, который еще со времен своей молодости страстно желал стать архиепископом Кентерберийским, должность которого дала бы ему в руки всю полноту духовной власти в Англии.
Папа Римский поддерживал связь с Кортенэем, приказав тому вмешаться в противостояние между церковью и государством. Движимый жаждой взобраться вверх по иерархической лестнице и получить благорасположение Папы, Кортенэй лихорадочно трудился ради того, чтобы сместить Симона Садбури, являвшегося тогда архиепископом Кентерберийским, пытаясь достичь желаемых Римом результатов, которых Садбури не мог предоставить.
Из-за того, что Уиклиф поддерживал отношения с антиклерикально настроенным Джоном Гонтом, именно он стал главным объектом мести Кортенэя. В феврале 1377 года Кортенэй вызвал Уиклифа в Лондон, чтобы тот ответил на обвинения в ереси.
Уиклиф появился в кафедральном соборе Святого Павла в сопровождении Джона Гонта и четырех монахов из Оксфорда. Люди, служившие Гонту, могли рассчитывать на его защиту. Для Гонта же было делом чести, а также особенностью его характера относиться к проблемам преданных ему людей, как к своим собственным.
Епископы ожидали Уиклифа в часовне, находившейся за собором. Они увидели его, когда тот приблизился к часовне. Уиклифа описывали как «высокого и худого человека, одетого в легкую длинную мантию черного цвета, перевязанную поясом. Лицо, украшенное большой, окладистой бородой, обладало резкими чертами; взгляд его был ясным и проницательным; сжатые губы выражали решительность - весь облик указывал на чрезвычайную серьезность этого человека и был преисполнен достоинства и внутренней силы».
В воздухе чувствовалось сильное напряжение. Чтобы пройти в кафедральный собор Святого Павла, епископам и сопровождению Уиклифа пришлось пробираться сквозь огромную толпу людей, собравшихся понаблюдать за невиданным зрелищем. Попытки пробиться к собору тут же спровоцировали возмущение, которое было настолько громким, что Кортенэй покинул здание и помчался к тому месту, где находился Уиклиф. К тому времени, когда Уиклиф смог на конец-таки войти в здание, где должен был произойти суд над ним, раздражение снаружи выросло настолько, что над толпой стали раздаваться громкие угрозы.
Гонт предложил Уиклифу сесть и устроиться поудобнее. Кортенэй же возразил, сказав, что обвиняемый должен стоять перед судом. Тут же между Гонтом и Кортенэем возник спор о том, должен Уиклиф сидеть или стоять. Толпа зевак становилась все агрессивнее, слушая повторяющиеся взаимные нападки Гонта и Кортенэя. В конце концов, Гонт «сказал епископу, что вытащит его за волосы из собственного собора».
Жители Лондона являлись ярыми сторонниками Кортенэя; и само присутствие Гонта уже в достаточной степени вывело их из себя. Когда же неуправляемая толпа услышала, как Гонт угрожает Кортенэю, она восстала. Воздух наполнили оскорбительные слова и гневные выкрики, когда толпа ринулась вперед, - Гонту пришлось спасаться бегством, чтобы сохранить свою жизнь. Вокруг бушевал такой хаос, что у Кортенэя не было никакой возможности провести суд. Уиклиф, который все время молчал, смог уйти нетронутым!
После произошедшего в суде горожане были настолько разгневаны, что высыпали на улицы, продолжая возмущаться и устраивать беспорядки в поисках сторонников Гонта. В конце концов, Кортенэй вынужден был вмешаться, чтобы успокоить разбушевавшуюся толпу.
Тем временем Уиклиф уже был далеко, спокойно возвращаясь обратно в Оксфорд. Произошедшее никоим образом не повредило ему. Уиклиф не утратил благорасположения оксфордских ученых, правительства, своих студентов и прихожан, несмотря на осуждение со стороны высших чинов католической церкви.
Правда причиняет боль
Услышав от монахов-бенедиктинцев, что суд провалился, и будучи уверенным, что атаковать Уиклифа в Англии было бы неразумным, Папа Григорий XI решил взять ситуацию под личный контроль. Он выпустил пять резких булл (официальных папских документов), направленных против Уиклифа. В мае 1377 года копии этих булл были отправлены архиепископу Кентерберийскому, в Оксфорд и королю.
В этих буллах указывалось на восемнадцать ошибок, допущенных в трактате Уиклифа «О гражданской власти». Что касается оксфордских ученых, то Папа осудил их позицию, сказав следующее: «...из-за своей невнимательности и праздности [вы позволили] плевелу пробиться среди прекрасной пшеницы на полях вашего славного университета... и (что самое страшное) вы позволили ему вырасти». На этом, однако, Папа не остановился и сообщил преподавателям университета, что если они не заставят Уиклифа замолчать, то поставят под угрозу свои души, запятнают имя Оксфордского университета и посодействуют тому, что истинная вера окажется в смертельной опасности. Папа Римский самонадеянно объявил, что если Оксфорд не избавится от Уиклифа, то университет перестанет получать благословения и поддержку католической церкви.
Несмотря на угрозы, Оксфорд поддержал Уиклифа. Совет докторов заявил, что «суждения, приписываемые ему [Уиклифу], хотя и искажены, но не являются ошибочными». Говоря другими словами, сегодня Оксфорд мог бы сказать нечто вроде «правда причиняет боль».
Оксфорд понял, что Папа Римский пришел в замешательство и был чрезвычайно напуган обвинениями Уиклифа. По всей видимости, оксфордские ученые гордились тем, что Уиклиф прекрасно понимал сложившуюся ситуацию, и в душе также хотели обладать подобной смелостью выступить против лицемерия католической церкви. Несмотря на то, что университетские ученые поддержали Уиклифа и предоставили ему возможность продолжать читать лекции, Уиклиф принял решение сесть под домашний арест, чтобы избавить университет от дальнейшего давления со стороны Папы.
Папские буллы также содержали распоряжение, адресованное правительству, в соответствии с которым Уиклифа следовало снова доставить к Кортенэю, который, в свою очередь, должен был тщательно изучить ошибки Уиклифа. Однако английское правительство так и не рассмотрело этих булл - король Эдвард III умер, не успев их получить.
Я не признаю прав Папы Римского
Конечно же, политические и религиозные амбиции Кортенэя заставили его поторопиться, чтобы как можно скорее вызвать Уиклифа в суд в Ламбете для ответа на папские обвинения. Уиклиф принял вызов и согласился.
Стоя перед огромным собранием священников, епископов и своих сторонников, архиепископ Кентерберийский и епископ Кортенэй стали называть «ошибки» Уиклифа. Тот же спокойно отвечал им и отстаивал свою позицию:
«Я не признаю права Папы Римского на какую-либо политическую власть; не признаю его права обладать гражданской властью; того, что он может признавать или не признавать чего-нибудь своими буллами».
Позиция Уиклифа была неслыханна - его слова лишили присутствующих в суде дара речи! Мы должны понять, что до тех времен никто и никогда в открытую не подвергал сомнению власть Папы Римского! Дальше в этой книге вы увидите, что подобные вызовы станут широко распространенными среди реформаторов.
Можете ли вы представить себе, каким ужасом наполнились сердца всех присутствовавших при выступлении Уиклифа? Можете ли вы почувствовать их нервозность и напряжение? Что они могли ответить Уиклифу? Но это было только начало! Что они могли сказать в свое оправдание? Каким образом они могли защитить раскрытое Уиклифом лицемерие? Единственное, что они могли сделать, - это в ярости закричать на Уиклифа - и именно так все и поступили.
Однако крики и ярость не помогли вынести Уиклифу обвинение - Жанна Кентская, королева-мать, отправила суду в Ламбете послание, в котором запретила выносить ему приговор. Поддержка Уиклифа королевой наполнила страхом и беспокойством сердца многих епископов и их сторонников. Удивительно, но никто даже не попытался лишить Уиклифа духовного сана или отлучить его от церкви - он снова вышел из зала суда, не понеся никакого наказания.
Католическая церковь не имела понятия, что ей делать дальше. Чувствуя свое полное бессилие, она приказала Уиклифу перестать проповедовать. Уиклиф подчинился, однако его перо не собиралось молчать, так же как и люди, которых он лично наставлял.
