Глава 10. Бойзи. Книгу «Человек который разговаривал с Ангелами» написала Шерон Бак – дочь Роланда Бака после его смерти. Шерон получила это задание через голос Господа во сне. Господь сказал ей: «Шерон напиши книгу о своем отце!» Вследствие этого была написана данная книга. Роланд Бак известен как человек который реально разговаривал с Ангелами и имел с ними множество встреч.
Книга «Человек который разговаривал с Ангелами». Оглавление
Глава 10. Бойзи
Собрание в г.Гудинг стремительно возросло. Церковное здание заполнилось, и вся община знала, – что-то должно произойти.
Семья Бак пережила бури ненастий, и мои родители прошли через них и стали сильнее. Господь исцелил моё сердце, и я смогла пойти в первый класс как раз вовремя. Моей маленькой сестренке исполнилось два года, она была маленькой счастливой девочкой, которая проявляла потрясающий талант складывания пазлов. Папа восхищался ею, всякий раз демонстрируя её достижения своим друзьям. Он был абсолютно убежден в том, что обе его дочери особенные.
“Роланд! Телефон! Междугородка!” Мама отдала трубку папе, недоумевая, кто бы мог звонить.
Звонил представитель маленькой церкви из г.Бойзи. Ревренд Баутвелл собрал группу людей, и Господь их благословил. Собрание построило очень маленькое здание в старой части города. Община была гораздо меньшей по численности той, что в г.Гудинг.
Дух Божий побуждал Ревренда Баутвелла начинать ещё одну церковь, и собрание хотело, чтобы папа к ним приехал, и они рассмотрят его кандидатуру на должность пастора. Папа повесил трубку и почувствовал, как его сердцебиение участилось в ответ на приглашение. Мама чувствовала то же самое.
Уже спустя несколько недель папа проповедовал со слезами свою прощальную проповедь в г.Гудинг. Он остро ощущал, что Господь посылал его в г.Бойзи, и он должен Ему повиноваться.
Маленькая община в г.Бойзи называлась “Диссидентская церковь Ассамблеи Божьей”. У них не было пасторского дома, поэтому папа купил большой, просторный старый дом по очень низкой цене. Церковь собралась вместе у нас в доме, они вымывали его и выкрашивали, – помогли привести дом в порядок.
Как только мама вошла во внутрь, она сразу же подумала: “Если Роланд уберет эту стену… Гостиная слишком огромная, но если её перегородить стеной, то получится ещё одна спальня!” У папы такой энтузиазм вызывал улыбку. Он знал, что у мамы особый дар перекраивания любого места; не зависимо от того насколько плохо оно выглядит вначале, его превратят в пригодное и приличное место для жилья. Папа гордился её талантом и был согласен воплощать её идеи.
Первым делом папа назначил себе мизерную зарплату. А до этого пастору отдавали все воскресные пожертвования. Папа чувствовал, что часть от этого пожертвования должна оставаться на рост церкви. Как только он стал жить на зарплату, пожертвования заметно возросли, – люди осознали, что большая часть от их даяний созидала церковь.
Вторым делом папа купил старый школьный автобус и ездил от порога к порогу, приглашая мальчишек и девчонок, а также их родителей на собрание.
Следствием тех поездок стало письмо ученика Воскресной школы, отрывок из которого приведен ниже: “Впервые я встретил Роланда Бака, когда мне было 9 лет. Моя мама, два старших брата, младшая сестра и я жили в еврейском квартале г.Бойзи. Мы были одной из самых бедных семей.
Дом, в котором мы жили, был настоящей лачугой. То, что отделяло комнаты друг от друга вряд ли можно было назвать дверями – скорее шторами; окна без стекол – зимой мы вешали плед на входную дверь, чтобы хоть как-то сберечь тепло. Масляный обогреватель, который стоял посреди комнаты, практически ничего не грел.
В 1951 мало кого волновала жизнь бедных людей. Я не помню, чтобы к нам кто-то приходил в гости. Пастор Бак был исключением.
Мой самый старший брат Роберт встретил Роланда где-то на улице. Иногда я думаю, что пастор Бак ехал через бедные части города в поисках людей, которые нуждались в помощи друга. Тогда я был слишком молод и не мог оценить должным образом глубину того сострадания, которым был движим пастор. Он дал Роберту дом на колесах.
Мне любопытно, что же подумал пастор, когда вошел в ту хибару, которую мы называли домом. Что я знаю наверняка, так это то, что начиная с того самого воскресного утра, он отвозил нашу семью в церковь и привозил обратно домой. И это не ограничивалось одними утренними воскресными служениями, были и вечерние служения, а также служения по средам, – проводимые в городе или за его пределами.
На Рождество всегда была огромная корзина апельсинов, орешков, конфет для всех детей в церкви. Интересно, знал ли хоть кто-то из тех людей, что то была едва ли не единственная возможность для детей.
Жизнь разделила нас, я уехал жить к отцу. Прошли годы. Я благодарен пастору за всё. Я благодарю Боа, что прежде, чем пастор пошёл домой, Роланд Бак узнал, как много-много он значил для меня, я ценил всё, что он вложил в меня. Я благодарен Богу, что пастор Бак был таким человеком, который охотно бежал своё поприще.
Он был таким человеком, который страстно искал людей по переулкам и изгородям, чтобы привести их в церковь. Одним словом, – пастор Бак жил именно тем посланием, которое проповедовал!”
Ещё один член церкви, Грейс Шофильд, пишет: “Пастор Бак был больше, чем пастор. Он был нашим другом и братом. В 1925-е у нас была привилегия сидеть на его служениях, видеть его постоянство в том, как он доверял и верил Господу. Он никогда не сворачивал ни направо, ни налево, но держался середины. Вы знали, что ему можно доверять.
Он был пастором, который заботился о людях. Он ходил от порога к порогу, приглашая людей в церковь. Воскресным утром он занимался тем, что забирал детей с улиц на автобусе, и даже умывал их.
Пастор забирал моих мальчиков и учил их водить машину. Он также помогал тем, что молился за них, когда они подросли и давал направление их жизням. И однажды, в воскресенье вечером мои сыновья оба пришли в церковь. Пастор Бак рассказывал, что никого не видел перед глазами, кроме тех двоих парней.
Когда кто-нибудь приходил с нуждой, он не просто молился, но лез в карман и давал им пятидолларовую купюру или больше.
Пастор был человеком, совершал ошибки, но был скор на то, чтобы сказать “Извините”. Бывали моменты, когда я в чем-то не на 100% с ним соглашалась, но я всегда почитала его. Мы всегда могли прийти к нему и выговориться.
Прекрасно было смотреть за тем, как дары Духа действовали в его жизни. Для нас не было удивительно, что к нему были посланы ангелы. Господь доверял ему информацию, которую пастор передавал людям. Господь знал, что пастор скажет только то, что Он велел ему сказать. Пастор никогда не становился надменным из-за этого.
Он благоговел от того, что видел и разговаривал с ангелами, но никогда не вёл себя так, будто это всё из-за того, что он особенный. Он всегда делился слышанным со всей церковью как с семьей. Мы тоже чувствовали себя участниками. Более того, он учил нас полностью доверять во всем Господу”.
Благодаря такой заботе, церковь возросла, – пришло время строить новое здание!
Папа полетел на небольшом самолете с членами экипажа – над городом – и они присмотрели местечко, которое было как раз в центре г.Бойзи. Они приземлились и были восхищены тем, что место было в самый раз.
Проект нового здания церкви на Лата стрит в глазах собрания казался громадным, но они ободрились, потому что строительством руководил пастор. Эта новая церковь действительно была шагом веры. Сумма, которая шла на покрытие расходов строительства за месяц, равнялась той сумме, которую собрание собирало за месяц в поместной церкви.
Из-за того, что месторасположение церкви перенесли в центр города, название церкви изменили с “Диссидентской церкви Ассамблеи Божьей” на “Центральную Ассамблею”. Газеты печатали о нашем новом здании, у многих его фотография вызывала смех.
Репортер сфотографировал крошечное складское помещение и поместил фото на первую газетную полосу под заголовком “БУДУЩИЙ ДОМ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ БОЖЬЕЙ”. Буквы заголовка были такого же размера как само помещение.
Нас всех взволновало рождение малыша 8 февраля 1951. Он был крупным мальчиком, весил 3700 при росте 61см. Его назвали Тед Алан Бак. Папа дразнил меня и сказал, что мой новый маленький братик такой большой, что даже сам придет домой с больницы. Я плакала, потому что с нетерпением ждала возвращения маленького братика. Я так хотела, чтобы у меня был маленький братик. Я вздохнула с облегчением, когда мама пришла домой с настоящим малышом на руках.
Тед был самым голодным ребенком, которого кто-либо видел. В свои полгода он весил почти 10,5кг. Он не был похож на грудного ребенка.
Тед был особенным для всех нас, его сестры всё время находились возле него, – он был в центре их внимания (ведь их первый маленький братик был на небесах). Тед был окружен любовью и заботой, он был зеницей ока своего папы.
Тедди занял моё место на папиных руках, но я и не возражала. Как только он достаточно подрос, папа всюду его брал с собой.
Наш папа решил, что раз я научилась читать в четыре года, Тед одолеет это в два. Итак, Тед под апплодисменты своей любящей семьи научился читать в 2 года. Когда ему исполнилось 3 года, папа повел его в библиотеку, чтобы ему выписали первый читательский билет. Библиотекарь увидела, как он рассматривает книги для первоклассников и второклассников, и сказала: “Малыш, вот книжечки с картинками как раз для тебя”.
Тед очень вежливо ей ответил: “Мне не нужны с картинками – я хочу со словами! Я умею читать”. Библиотекарь улыбнулась и возможно подумала: “А как же!” Его слова не переубедили её. Она взяла книгу с полки и дала Теду. Он быстро прочитал ей вслух несколько абзацев. Она была крайне удивлена и выписала ему его первый читательский билет.
Папа увлекался машинами, особенно старыми, а поскольку они с Тедом были неразлучны, то папа учил его маркам автомобилей. В два года Тед мог назвать любую модель автомобиля с указанием года выпуска, несмотря на то, что произношение некоторых моделей вызывало у него небольшие трудности. Папа не упускал возможности всех удивить своим сыном.
Прошло 2 года после рождения Теда, и ещё одна маленькая сестричка появилась в нашем доме. И снова папа дразнил нас с сестрой, говоря нам, что Мэрилин была такого же цвета как бардовые занавески в нашем доме. Опять мы вздохнули с облегчением, когда увидели нашу новую сестренку; хотя она и была розовее обычных детей, но не такого цвета как наши занавески.
Что за восхитительный день был 1957 года, когда наша община (которая насчитывала уже 200 людей) смогла собраться в своём новом здании! Зал был рассчитан на 400 мест, а недостроенный балкон мог вместить ещё 200 человек.
В то воскресное утро открытия нового церковного здания не было скамеек, – вместо них были раскладные стулья. В зале было просторно, и внезапно мощное присутствие Господа заполнило зал. Собрание не знало, что их пастор, пока строилось здание, ходил вокруг стройки и молился над каждым сантиметром нового здания. Строение посвятили Господу задолго до того, как его построили.
Так как папа не повышал свою зарплату годами, пока шло строительство, он столкнулся с проблемой: его собственная семья количественно увеличилась, цены возросли, а доходы оставались на прежнем уровне. Чтобы свести концы с концами, он нанимался на работу в качестве маляра-штукатура (занимался отделочными работами как внутри домов, так и снаружи).
Папа ещё купил старую машину, отремонтировал её, продал и получил выручку. Он действительно был занятым человеком. И у него хорошо это получалось, кроме тех случаев, когда придя домой после работы уставшим, его ждали новые обязанности: нужно было кого-то посетить в больнице или проведать. Тогда папе приходилось быстренько сбрасывать с себя рабочую одежду и одевать парадный наряд, проведывать нуждающихся, а возвращаясь домой опять переодеваться.
В тот период времени папа чувствовал себя так, словно он только тем и занимался, что переодевался.
В конце концов, папа решил, чем время тратить на бесконечные переодевания, лучше уж заняться недвижимостью в качестве дополнительного заработка. И снова, как и всегда, проявилась его потрясающая память. Для получения лицензии на продажу недвижимого имущества необходимо было сдать государственный экзамен.
Папа прочитал все материалы и сдал экзамен, получив наивысший результат. Прошел только месяц как он занимался продажами, и он уже победил в номинации “Продавец года”, благодаря огромному количеству продаж.
Не прошло много времени для того, чтобы папа осознал, что из-за своего бремени о неспасенных душах, ему придется сделать выбор: продажи или служение. Он обсудил это с мамой. Мы были в школе. Поэтому мама решила пойти на работу, дав папе возможность полностью сконцентрироваться на церкви.
Что за женщина – моя мама! Эта история о жизни моего отца, но мама делает её завершенной. Она была его опорой на протяжении всего пути, полностью поддерживая его, ободряя его, любя его. Она – передовой пример того, какой именно должна быть жена служителя.
На тот момент мама устроилась поваром в авто-пиццу, которая принадлежала членам нашей церкви. В свободное от работы время мама помогала папе разобраться с его бумагами, а также с Воскресной школой. Вдобавок ко всему, она была прекрасной домохозяйкой. У неё был неиссякаемый источник энергии и интерес к жизни.
Когда другие находили оправдание своему бездействию, мама достигала поставленных целей. Она всегда врывалась в папин кабинет со словами: “Любимый, у меня есть идея!” Папе это в ней нравилось, и он всячески её поддерживал. Для папы всё только начиналось, когда у мамы появлялась идея!
Хотя папа и был занят служением, но всё-таки закатывал рукава и помогал по дому. Если мама задерживалась на работе, то ужин готовил папа. Если в комнате было вверх дном и нужна была уборка, то папа не ждал пока мама этим займется. Для нас это было хорошим примером, когда мы наблюдали за своими родителями как они дополняют друг друга.
Дома они были такими же как и на людях. Двойных стандартов в их поведении не было. Оба они заботились о церкви с одинаковым усердием. Они не ослабели даже тогда, когда община выросла до 2000 людей. В субботу вечером папу можно было застать за уборкой – с пылесосом в руке. Он не пытался суетиться в поисках подходящей кандидатуры на это дело.
Книга: Roland Buck. The man who spoke with the Angels
Перевод: Ольга Бесклубная
Специально для сайта Благословение Отца (imbf.org)
